Мировой финансовый кризис и водные ресурсы ЦАР
ПРАГА, 26 января, Caucasus Times — Мировой финансовый кризис все сильнее влияет на страны Центрально-азиатского региона. Прибавившийся, к существующим социально-экономическим проблемам, недуг застал врасплох и без того борящихся с трудностями страны ЦАР. На сегодняшний день внимание и усилия властей региона направлены в большей степени на преодаление нарастающих на фоне финансового кризиса проблем, нежели на развитие. Сложившаяся ситуация на финансовом рынке отодвинула решение других существующих острых проблем, в частности водно-энергетических.
Корень проблемы состоит в том, что водные ресурсы в государствах Центральной Азии распределены неравномерно. Ситуация такова, что Центрально-азиатский регион четко делится на богатые водными ресурсами страны (Таджикистан и Кыргызстан) и зависимые от них в поступлении воды Узбекистан, Казахстан и Туркменистан. Если Кыргызстан контролирует бассейн реки Сырдарьи, то Таджикистан – Амударьи.
Сырдарья — первая по длине и вторая по водоемкости в Центрально-азиатском регионе река. Длина реки составляет 3019 км, площадь бассейна 219 тыс. кв. км. Основная часть (75,2%) стока Сырдарьи формируется на территории Кыргызстана, 15,2% на территории Узбекистана, 6,9% в Казахстане и 2,7% в Таджикистане. Другая же водная артерия – Амударья, длина которой составляет 2540 км, площадь бассейна 309 тыс. кв. км. Как и Сырдарья, Амударья в нижнем течении теряет много воды на ирригацию. Основной сток Амударьи, примерно 74% формируется на территории Таджикистана, 13,9% — на территории Афганистана и Ирана и 8,5% -на территории Узбекистана.
Очевидно, что проблемы водно-эенергетического характера многограны. Таджикистан вместе с Кыргызстаном заинтересованы использовать водные ресурсы для выработки электроэнергии для удовлетворения собственных нужд, особенно в осенне-зимний период, а также для выработки электроэнергии для экспорта в третьи страны – Авганистан, Пакистан.
. Им противостоят Казахстан, Туркменистан и Узбекистан, которые настаивают на преимущественно ирригационном характере эксплуатации как построенных во времена СССР ГЭС, так и планируемых новых гидроэлектростанций.
Эксплуатация ГЭС Нарын-Сырдарьинского каскада (Кыргызстан) в целях максимальной энерговыработки приводит к многочисленным проблемам, сетуют водники. Во-первых, крупные выбросы воды из Токтагульского гидроузла в Кыргызстане приводит к ежегодному затоплению большого числа населенных пунктов и сельскохозяйственных угодий Узбекистана, Таджикистана и Казахстана. Во-вторых, запуск ГЭС на полную мощность в осенне-зимний период приводит к обмелению Токтогульского водохранилища в поливной сезон, от чего страдают значительная часть сельхозугодий в соседних республиках. Кроме того, неразумное управление водными ресурсами ЦАР может, по мнению водников, сократить объем воды поступающий из рек Сердарьи и Амударьи в высыхающее Аральское море.
Существуют также споры на тему строительства новых гидроэнергетических объектов между Таджикистаном и Узбекистаном. В частности речь идет о возведении нескольких ГЭС на реке Зеравшан и строительство на реке Пяндж, основном притоке Амударьи, четырнадцати ГЭС мощностью от 300 до 4000 МВт с выработкой электроэнергии до 86,3 млрд. КВт.час в год, а также других крупных гидро-энергетических объектов, главным образом, завершение строительства крупнейшей в ЦА Рогунской ГЭС, расположенной на реке Вахш в Таджикистане.
От энергетических планов Таджикистана старается не отставать соседний Кыргызстан, ищущий иностранных инвесторов для строительства каскада Камбаратинских ГЭС-1 и 2 в верховьях Сырдарьи. В строительстве названных гидроузлов недавно заинтересовалась Россия, пообещав Кыргызстану выделить кредит размером в 2 млрд. долларов США.
Возведение новых гидрообъектов на вышеперчисленных реках вызывает опасения Казахстана и Узбекистана. Поскольку в таком случае приток воды в эти республики значительно сократится.
Таким образом, совместных путей решения проблем просто необходим, не раз заявляли казахские чиновники. Между тем, разрубить «узел» по вопросу совместного использования водных ресурсов Центральной Азии, по мнению экспертов ожадилось на заседании Совета глав правительств Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), прошедшем в конце октября прошлого года в Астане. Однако финансовые проблемы, затронвшие многие сектора экономики практически всех республик участниц ШОС заставили руководство вынести на первый план деятельности совместную борьбу с последствиями мирового кризиса и отодвинули водный вопрос на задний план.
Между тем, многие ожидали от встречи активизации и межправительственного диалога по водно-энергетическим проблемам. Особенно актуальными встают впосросы о совместном использовании водных ресурсов рек Чардара и Сырдарья, а также вопросы правового статуса Иртыша. По словам многих аналитиков, о рациональном использовании вод последней уже не первый год идет неспешная дисскусия между Казахстаном, Россией и Китаем.
По словам, специалиста в области международного права Данияра Ярмухамедова, проблема реки Иртыш представляет собой сложное переплетение политических, экономических, гуманитарных и природоохранных аспектов международно-правового урегулирования. Напомним, что в пределах Казахстана в бассейне Иртыша проживает 2,5 млн. человек, а в Северо-Восточных и Центральном регионах расположены крупные промышленные центры по добыче и переработке полезных ископаемых – Усть-Каменогорск, Семипалатинск, Павлодар. Дальнейшее развитие энергетики, промышленности и сельского хозяйства, непосредственным образом связано с использованием ресурсов этой реки, отмечает специалист.
Тем временем, Китай практически завершает строительство 22-х метрового канала длиной более 300 километров от реки Черный Иртыш в сторону города Карамай – нефтегазового центра Синьцзян-Уйгурского автономного района (СУАР). Целью столь активного экономического строительства является значительное увеличение занятости местного населения и решение острых социальных вопросов, и тем самым обеспечение стабильности в регионе. Тут выражают опасения казахстанские специалисты, заявляя, что строительство канала нарушит водный и экологический баланс Иртыша, а его запуск грозит обмелением и изменением экологического равновесия в зоне озер Балхаш и Зайсан.
С целью решения этих проблем два года назад главы Китая Ху Дзиньтао и Казахстана Нурсултан Назарбаев договорились организовать на трансграничных реках совместные посты, которые бы контролировали объемы забора воды. Тогда были заключены межправительственные соглашения. Однако проблема так и не решилась, поскольку китайская сторона продолжила строительство вышеупомянутого канала.
Эксперты считают, что в решениии данного вопроса должны быть вовлечены все три страны – Казахстан, Россия, Китай, которым необходимо разработать многосторонние правовые документы о рациональном и правильном использовании водных ресурсов Иртыша.
Развязкой этого «узла», как полагают эксперты, может стать присоединение трех стран к международным конвенциям в области регулирования вопросов трансграничных рек и их ратификация, которые представляют собой общую правовую основу для выработки двух — и многосторонних договоров и соглашений. В них зафиксировано принципиальное положение о том, что каждое государство имеет право на справедливую долю в использовании вод трансграничного речного бассейна, очерчены обязательства по не нанесению ущерба водоемам, в том числе экологического, организационные структуры и механизмы сотрудничества государств в этой области, включая систему уведомлений и обмена информацией.
Так, к примеру, “Хельсинская Конвенция об охране и использовании трансграничных водотоков и международных озер” даёт определение понятию “трансграничные воды”, которое обозначает любые поверхностные или подземные воды, пересекающие границы между двумя и более государствами или расположенные в таких границах и призывает стороны осознавать важность задачи охраны и использования трансграничных водотоков. Государства, которые подписывают Хельсинкскую конвенцию, обязаны принимать все меры для предотвращения, ограничения и сокращения любого трансграничного воздействия. Именно этот пункт, по мнению специалистов, и является главным препятствием для китайских властей, хорошо понимающим последствия повышенного забора воды из Иртыша для других стран его бассейна.
Однако Китай пока не приоединился ник к Хельсиской конвенции, ни к Конвенции о праве несудоходных видов использования международных водотоков, и продолжает настаивать на регулировании трансграничного водотока исключительно на двусторонней основе. И вопрос об использовании вод и правовом статусе Иртыша остается нерешенным.
Нарастающий в Центральной Азии водный кризис может непосредственно затронуть Россию, считают российские эксперты. К примеру, катастрофические последствия может иметь реанимированный в последние годы проект строительства водного канала из Сибири в Центральную Азию. По оценке заместителя директора Новосибирского института экономики СО РАН, доктора географических наук Ю. Винокурова, изъятие даже 5-7% воды из Оби может привести к нарушению функционирования рыбного хозяйства, изменению теплового баланса больших территорий Российской Арктики, что вызовет изменение климата на обширных территориях, нарушение экосистем Нижнего Приобья и Обской губы и утрату тысяч квадратных километров плодородных земель в Зауралье. Общий экологический ущерб в этом случае может составить миллиарды долларов.
Стоит отметить, что в рамках ЕврАзЭС велась работа над сосзданием водно-энергетического консорциума, который, по мнению многих экспертов, является единственным решением многочисленных спорных вопросов. По данным средств массовой инофрмации, странами участницами сообщества даже велась работа над проектом концепции. От водно-энергетического консорцума Таджикистан и Кыргызстан ожидали своего рода путеводителя по строительству гидро-энергетических объектов, в то время как Казахстан и Узбекистан надеялся, что союз станет гарантией рационального, стабильного водообеспечения своих нужд. Однако, надеждам не суждено было сбыться. В конце 2008 года Ташкент заявил о выходе Узбекистана из состава ЕврАзЭС. Таким образом, тогда практически обесценились все совместно достигнутые договоренности в рамках этой организации.
Итак, вопросы водно-энергетического характера остаются в подвешенном состоянии. Странами участницами ШОС на очередном заседнии не удалось обсудить даже часть наболевших тем водно-энергетического характера. Угроза подвисшая над каждым государством мира от финансового кризиса заставила всех переосмыслить приоритеты и направить силы на борьбу с экономическим недугом. Все финансовые вливания и усилия нормативно-правового характера направляются на решение проблем, возникших на фоне именно финансового кризиса.
Тем временем, по оценкам специалистов, не разрешенный «ком» водно-энергетической проблемы будет больше разрастатся, в случае эгоистичного подхода к водному вопросу каждой из стран ЦАР. Однако, стоит отметить, что не пропавшее желание стран продожить диалог о водном вопросе, оставляет оптимистическое впечатление. Так, в сообщении пресс-службы ШОС скудно отмечалась, водно-энергетическая позиция участников заседания, в частности глав правительств, признала важность рационального и эффективного использования водных ресурсов. «В этом плане отмечена важность предстоящей первой встречи руководителей природоохранных ведомств государств-членов Организации» — отмечает пресс-служба ШОС ссылаясь на решение глав правительств стран участниц Организации.
