Кадыров продолжает политику деколонизации Чечни — Ахмед Закаев

ПРАГА, 27 февраля, Caucasus Times: — В последнее время, складывается ощущение, что дееспособность чеченского подполья подорвана. Можно перечислить ряд объективных факторов, которые должны были этому способствовать. К примеру — за годы с начала второй чеченской кампании России удалось создать профессиональную силовую инфраструктуру специальных, репрессивных, армейских и прочих подразделений, c целой армией секретных сотрудников; население, и запугано, с одной стороны, но и получило определенный порядок жизни — работу, уверенность в завтрашнем дне; из Чечни за пределы России выехали десятки тысяч молодых людей и постарше, тех, кто поддерживал подполье, а значит, его социальная база ослабла. Это объективные параметры? Можно ли вообще говорить сегодня о том, что чеченское сопротивление все еще существует?

Ахмед Закаев: Все, Вами перечисленное, безусловно, имеется в наличии. Я согласен с тем, что эти факторы действительно способствуют ослаблению вооруженной борьбы, это есть. Но на сегодняшний день мы можем заявить, что деколонизация Чечни практически состоялась. Сегодня многие из тех, кто стоял у истоков движения за независимость Чечни, восстановление ее государственности, активно участвовал в боевых действиях на стороне сопротивления, все так же в строю, но вынужденно под иными флагами. Посмотрите, они не перестали быть чеченцами, я абсолютно уверен, что до конца они не отказались от идеи независимости. Поскольку силовыми методами, в лоб не вышло добиться свободы, найден удобный и гораздо менее затратный способ продолжать или временно отложить борьбу.

Такое уже бывало в нашей истории противостояния с Россией в прошлые времена. Царскими генералами формировались особые чеченские подразделения именно по национальному признаку. Их задачей было подавление мятежей, карательные акции против населения, но в какой-то момент оказывалось, что они настроены против России так же, как и все остальные чеченцы. Я Вас уверяю, пройдет два, три, четыре года и те структуры, которые сегодня созданы властями, укрепятся и станут несомненно еще сильней, превратятся в фактор чеченской свободы.

Мы не воевали, не боролись за то, чтобы самим встать у власти, руководить Чечней. У нас была идея начать и завершить деколонизацию нашей земли. Сегодня это уже произошло и полным ходом идет процесс деколонизации всего Северного Кавказа. Он необратим.

Caucasus Times: — Не совсем понятно, что Вы называете деколонизацией Чечни? Это какой-то новый поворот в интерпретации происходящего в республике и в регионе. Поясните, пожалуйста.

Ахмед Закаев: Хорошо, я поясню. В начале 90-х гг. Грозный продолжал быть русской крепостью на Кавказе. Здесь была создана одна из самых крупных русских кавказских общин. В чеченской столице проживало свыше 400 тысяч русскоязычных. Сегодня их в республике почти не осталось. Присутствие российских военных на территории Чечни, это факт оккупации, а не колонизации. Территория считается завоеванной в классическом варианте в том случае, если она осваивается колонистами и идет процесс вытеснения, выживания представителей коренной национальности. Их либо ассимилируют, либо заставляют покинуть родину, либо просто уничтожают.

А сегодня чеченцы, во-первых, стали полновластными хозяевами своей страны, а, во-вторых, они активно осваивают Европу. Еще совсем недавно, в 19 веке им приходилось эмигрировать на восток, где их встречали не слишком радушно. Эти две, набирающие с каждым годом силу, чеченские общности — европейская и, так сказать, российская — рано или поздно объединятся в понимании того, что для них нет интересов выше, чем интересы собственного народа.

Я и сейчас хорошо вижу, что национальное начинает превалировать, что в Чечне жизнь все больше начинает складываться по внутренним, сугубо чеченским правилам. И сами чеченцы, сознательно отодвигают Россию, отстраняют ее от внутреннего управления.

А фактор вооруженного сопротивления, так или иначе, в той или иной форме сохранится до тех пор, пока вопрос взаимоотношений России и Чечни не будет разрешен окончательно.

Caucasus Times: — Вы говорите о нынешних официальных формированиях в Чечне, которые, вроде бы, должны стать или уже являются вашими потенциальными союзниками. Но ведь именно посредством этой силы Кремль уничтожает и весьма успешно ваших соратников из подполья? И это скорее фактор гражданской войны?

Ахмед Закаев: Я абсолютно не согласен с этим. Нет никакой гражданской войны. Есть российские оккупационные силы, которые всеми силами пытаются ее разжечь. Посмотрите на цифры. Гражданская война должна быть сопряжена с масштабными жертвами. Безусловно, чеченцы понесли колоссальные потери во время военных действий в результате использования Россией всей своей военной мощи. Авиация, тяжелая техника, оружие массового уничтожения — все это не могло не вызвать огромных разрушений и гибели десятков и десятков тысяч людей. Но в столкновениях между самими чеченцами гибло сравнительно немного людей с обеих сторон, а в последние два года число убитых чеченских милиционеров и бойцов сопротивления постоянно снижается.

То есть ситуация стабилизировалась, инициированная Москвой «чеченизация» провалилась, не получилось развязать гражданскую войну. Но «чеченизация» состоялась в том смысле, о котором я говорил. Чечня стала чеченской, она «чеченизирована» отсутствием колонистов.
А что касается союзников, то это уже сейчас наши люди. Возьмите в количественном и процентном отношении. Кто состоит в рядах чеченской милиции? 70-80 процентов, даже по официальным российским данным, это, так называемые, бывшие боевики. Но бывших боевиков, как и чекистов, не бывает. Они все равно остались привержены прежним идеям, поскольку тогда, когда они выходили на путь борьбы за независимость, они искренне и глубоко верили в то, что делают необходимое дело. И эта вера не может быть полностью заменена искусственной мотивацией отстаивания неких общероссийских интересов.

Российским спецслужбам, и не только, удалось в свое время, используя религиозный фактор, внести раскол в чеченское общество, но он так и не приобрел характера необратимого конфликта, который сделал бы невозможным национальное примирение. В последующем, когда началась вторая война, чеченцы осознали, что они все равно один народ. Что убийцам все равно, кто они — ваххабиты, тарикатисты, суфии. Для отбора жертв важен был только национальный фактор. А еще дальше Россия пошла проверенным, но ошибочным путем — она попыталась разделить чеченцев на «хороших» и «плохих» и дала таким образом боевикам возможность стать «бывшими» и укрепиться во всех силовых и руководящих структурах. Кто-то временно просто отложил до лучших времен надежды на обретение независимости, другие пришли «служить» России прямо из подполья по заданию своих командиров. Они остаются прежними мальчишками или зрелыми людьми, которые верили и продолжают верить: их Родина рано или поздно обретет свободу. А потому, столкновений между милицией и сопротивлением, которые привели бы к серьезным непреодолимым жертвам, не будет. И наличие этого ложного конфликта никак не может сказаться на дееспособности подполья.

Caucasus Times: — Но разве кадыровские подразделения не ведут денно и нощно охоту на боевиков? Судя по информационным сообщениям, они постоянно кого-то там ловят и уничтожают. И, собственно говоря, вы же называли их все годы «коллобрационистами», «национал-предателями», «мунафиками»?

Ахмед Закаев: Я Вас уверяю, если эти 30 тысяч чеченских боевиков, растворившихся в пророссийских структурах, которые прекрасно знают всю территорию республики, все заветные уголки, все места, где можно укрыться, если они действительно хотели окончательно расправиться с партизанами, они бы уже давно это сделали. Но, во-первых, в этом никто не заинтересован. Пока остается фактор чеченского сопротивления, Кремль продолжает считать необходимыми кадыровские подразделения, которые, якобы, ведут войну с боевиками не на жизнь, а на смерть. А подполье, в свою очередь, защищено, закрыто от внешнего удара теми своими людьми, которые инфильтрованы в чеченскую милицию. И именно кадыровская система стала сегодня основным источником денежных средств, оружия и боеприпасов для вооруженной борьбы с Россией. Это я бы назвал гармоничной диспропорцией, которая выглядит на поверхности как конфликт, а внутри является мирным и дружеским сосуществованием.

Я говорю об этом открытым текстом, потому что знаю, что ни Путин, ни те, кто стоит у руля в России, не в состоянии изменить картину. Это их детище, они создали ее такой. Признать ошибку означало бы совершить политическое самоубийство. И, естественно, ничего подобного они не могут себе позволить в канун предстоящих выборов.