Эксперты: рано говорить о религиозной войне на Кавказе

ПРАГА, 12 апреля, Caucasus Times — Пятьдесят погибших, сотни раненых – таков результат серии терактов в Москве и Кизляре, прогремевших в конце марта этого года. Северокавказское подполье подтвердило свою причастность к этим терактам, назвав это акцией возмездия за мирных граждан, погибших в результате спецопераций силовиков на Северном Кавказе. Крупномасштабные теракты не проводились подпольщиками на территории российских городов с 2004 года, если конечно не учитывать подрыв невского экспресса, ответственность за который в одностороннем порядке возложили на одного из влиятельных идеологов северокавказского подполья – Саида Бурятского. Между тем, мнения экспертов расходятся в оценках исторической значимости московских терактов. Одни считают, что взрывы в Москве не стоит рассматривать, как что-то новое, так как все эти годы теракты в России не прекращались. Разве что их география ограничивалась территорией Северного Кавказа. Другие считают, что московские теракты свидетельствуют о том, что северокавказское подполье окрепло, и кардинально изменился сам формат войны. Политолог, главный научный сотрудник института мировой экономики и международных отношений Российской Академии Наук, Георгий Мирский убежден, что северокавказское подполье стало частью мирового глобального движения джихада.

Мирский:

«Сейчас Чечня мало напоминает то, что было 10 лет назад. Это ясно. Но террористическая деятельность, или как они сами называют – партизанская деятельность сохраняется. Это люди, которые твердо уверены, что они воюют за справедливость, простив врагов. Что они делают великое дело, что они причастны к мировому глобальному движению джихада, они воюют за ислам, за самобытность мусульманского сообщества. Вначале это была платформа сепаратизма. Потом, это была свободная Чечня и чеченские сепаратисты. Сейчас иначе. Провозглашенный Доку Умаровым эмират, так называемый Эмираты Кавказ, не опирается на национальность, у них другое знамя – знамя ислама. Человек, который становящийся под это знамя, уже не просто борется против тех, кто причинил ему личные обиды, он чувствует свою приобщенность к большому делу. А что может быть больше, чем борьба за свою религию».
По мнению заведующего Отдела проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа, Сергея Маркедонова, теракт в Москве отличает от предыдущих одна немаловажная деталь. Если раньше сепаратисты сопровождали свои акции требованиями вывода войск из Чечни, то сегодня диверсии боевиков носят исключительно идеологический характер.

Маркедонов:

«Ответственность за все берут на себя исламские радикалы, берет Умаров. Это террористическая активность уже не с лозунгами отделения Чечни от России, а с лозунгами создания исламского сообщества, эмирата. Беслан был последним гентерактом под лозунгами отделения Чечни, дальше пошло уже все по-другому».
Вместе с тем, российский эксперт, сотрудник института этнологии и антропологии Российской Академии наук, Ахмет Ярлыкапов считает, что теракт в Москве является продолжением конфликта на Кавказе, а сама диверсия могла быть совершена и без прямого указания лидера северокавказских экстремистов Доки Умарова.

Ярлыкапов:

«О том, что случилось в Москве, Доку Умаров упоминал еще в феврале, он говорил, что война дойдет до россиян. И, к сожалению, свою угрозу он выполнил. Поэтому я бы не сказал, что это какой-то новый виток, точно также они использовали смертников и до этого, с их помощью было совершено несколько терактов. Методы не поменялись. Единственное, что сегодня Кавказский Эмират представляет собой такую же сеть. И когда Доку Умаров говорит, что он дал приказ взорвать что-то конкретно, это не совсем так. Скорее всего, где-то были готовы смертники для теракта, и когда Умаров дал приказ, одно из звеньев цепи среагировало».
По-мнению политолога Георгия Мирского, исламская идеологическая платформа, опираясь на которую, сегодня эволюционирует северокавказское подполье, требует от российского руководства нового понимания.
Мирский:

«Каким образом израильтянам удалось резко сократить количество террористических актов (в сравнении с периодом – 10 лет назад). Они умело используют оперативную работу. Они внедряют своих агентов в состав террористических группировок. Еврею трудно войти в арабское сообщество, но они находят союзников среди арабов. На Кавказе это сделать гораздо труднее, русскому войти в состав какой-то этнической группировки очень сложно. И, тем не менее, это возможно, но нужно действовать очень аккуратно, можно сказать ювелирно, не так как привыкли действовать силовики на Северном Кавказе».
С приходом нового лидера северокавказских сепаратистов Доку Умарова в российских городах наступило затишье, а партизанская война подпольщиков была переориентирована на диверсии против силовиков на Кавказе. Такая вялотекущая война внутри региона, по-мнению российского политолога Сергея Маркедонова, устраивала федеральный центр. Именно этого, по-мнению эксперта, вынудило представителей подполья ударить по Москве.

Маркедонов:

«Теракты на Кавказе не воспринимаются в целом как вызов российскому обществу, а теракты в Москве или Питере таковыми воспринимаются. Это заставляет силы подполья каким-то образом прогрессировать, эволюционировать».
Практически все собеседники агентства Caucasus Times едины во мнении о том, что формат конфликта на Северном Кавказе претерпел значительные изменения. Подполье эволюционировало, произошла замена её идеологической составляющей. Но все же, еще рано говорить о том, что борьба за независимость на Кавказе трансформировалась в религиозную войну. Говорит заведующий Отдела проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа, Сергей Маркедонов.

Маркедонов:

«Можно долго спорить о том, насколько корректно определять взгляды умаровцев, как религиозный исламизм. Сам Умаров не является видным теологом, его последователи тоже вряд ли смогут внятно разъяснить, чем «правильный» джихад отличается от «неправильного». Здесь надо говорит о политическом проекте. Данный политический проект стал, условно говоря, продаваемым»
Переломив ситуацию в Чечне беспрецедентным насилием, Россия все эти годы опиралась исключительно на силу в решении «кавказского вопроса». До сегодняшнего дня Москва была убеждена в правильности выбранного метода. Но сегодняшние акции показали обратное. С терактами в Москве стало очевидно, что одним лишь насилием изменить ситуацию на Северном Кавказе невозможно. Для Кремля наступил еще один момент истины.

Алина Березова, Caucasus Times

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.