Чечня: незабытая война

Прага, 14 ноября, Caucasus Times. В декабре исполнится 27 лет со дня начала Первой чеченской войны. (официально называлась «Восстановление конституционного порядка в Чеченской Республике», другие названия — «Чеченский конфликт», «Первая чеченская кампания», 11 декабря 1994 года — 31 августа 1996 года)

 

Чеченская война 1991-2009 гг стала самым разрушительным и кровопролитным конфликтом современной России. Еще более разрушительным она стала для малочисленного чеченского этноса, потерявшего в ней десятки тысяч человек.  В этой связи весьма важным является изучение исторической памяти чеченцев о чеченском конфликте, который воспринимается ими, как проигранная, освободительная война.  Еще больший интерес представляет ее мобилизационный потенциал.

 

Великое поражение

 

Особенность исторической памяти чеченцев о войне 1991-2009 гг заключается в ее итоге.  В ее основе лежит не победа, как например, в случае с исторической памятью абхазского народа в «Великой отечественной войне с Грузией», а поражение и переход значительной части чеченцев на сторону Москвы. Речь идет о так называемой чеченизации конфликта.

 

Т. е, если истерическая память абхазов ассоциируется с «Великой победой» над Грузией, то память чеченского народа о войне 1991-2009 гг. ассоциируется с «Великим поражением».

 

Данное обстоятельство наполняет историческую память чеченского общества о войне не только комплексом вины перед ушедшими, но и жаждой реванша, так как любое поражение для чеченца требует восстановление чести, в силу особенностей чеченской психологии.

 

Именно потребность в реваншизме над врагом, образуют каркас исторической памяти, который ретранслируется чеченцами в будущее.

 

 

Свой — чужой герой

 

 

У любой исторической памяти есть свой мобилизационный потенциал, имеется он и у исторической памяти чеченцев о войне 1991-2009 гг. Ярким тому доказательством служат, как восприятие чеченцами убийства полковника Буданова, так и смерть его убийцы — Темирханова.

 

Историческая память о войне и ее жертвах сделала из обычного чеченского боевика — Юсупа Темирханова — народного героя, в то время, когда для всей остальной части России он был убийцей российского генерала.

 

В этом смысле роль личности Буданова в формировании коллективной памяти чеченцев о действиях российских военных в Чечне очевидна.

 

Для чеченцев полковник Буданов является символом внесудебных казней, массовых убийств. В этой связи его убийство воспринимается в чеченском общественном сознании, как акт торжества справедливости, восстановления чести.

 

 

Страхи Рамзана

 

Данное обстоятельство ставит главу Чечни Рамзана Кадырова в затруднительное положение.  Являясь официальным представителем победившей стороны, он по сути выступает в роли предателя.

 

Именно поэтому, с оной стороны он заявил, что Темирханов не был виновным, а с другой принял участие в его поминальном чествовании вместе с тысячами чеченцев, почтивших память жертв войны.

 

Стоит отметить, что похороны Темирханова были единственной массовой акцией в Чечне за последние 12 лет, инициированной народом, а не властью.  И это был первый случай, когда власть была вынуждена прислушаться к воле народа.

 

Концепт «исторической памяти» в широком смысле этого слова включает в себя представления о прошлом, настоящем и будущем.

 

Буданова хоронили с почестями, а на его похоронах было более одной тысячи человек, в числе которых были и депутаты Госдумы, общественные деятели. И это несмотря на то, что Буданов был лишен всех воинских званий и почестей после того, как был признан судом виновным в похищении, изнасиловании и убийстве 18-летней Эльзы Кунгаевой.

 

Буданов и сегодня продолжает оставаться по меньшей мере жертвой войны, если не национальным героем для значительной части российского общества, в особенности военных.

 

Таким образом, если для чеченцев действия российских военных в Чечне являются актом массового убийства, преступлением против человечества, то для большинства жителей России, война в Чечне была актом умиротворения бунтующей провинции, а способы по наведению порядка были оправданы конечным результатом.

 

Такое разночтение в оценках войны между чеченцами и остальной части российского общества, несет очевидный конфликтный потенциал.   «Великое поражение» чеченцев в войне, требующее восстановление всенародной чести, является главным мобилизационным фактором исторической памяти чеченцев о конфликте 1991-2009 гг. Мы это наблюдаем уже сегодня.

 

Евгений Романовский, специально для Caucasus Times